В поисках потерянного
Лекция Фетхуллаха Гюлена из серии «Пронзительная струна» от 14 апреля 2019 года. В этой лекции Ходжа-эфенди рассказывает о духовных потерях, которые исламский мир понес с момента своего возникновения и расцвета. По его словам, мы потеряли постоянное осознание Божественного присутствия (ихсан), идею искренности (ихлас), чувство высокой цели, глубокую осознанность при поклонении Аллаху… Но печальнее всего, отмечает Ходжа-эфенди, что мусульмане потеряли и стремлении обрести утраченное. Он подчеркивает, что вновь обрести утраченное можно посредством указания, с одной стороны, на «высокий горизонт» идеалов, а с другой стороны – избавления от имеющихся в этом отношении недостатков исламского мира, для чего, по его словам, необходимо постоянно о них напоминать, но так, чтобы не ввергать людей в отчаяние.
Наша история вплоть до сегодняшнего дня[, является историей потерь]. Один из богословов в особенности выделял последние три века – он, полагаю, делал это сообразно тому времени, в которое жил, а значит для нас это четыре века. Для нас [последние] четыре века – это период сильнейшего упадка; по сути же [последние] 9 веков – это период застоя, «выцветания», «увядания» и «дряхления».
Постепенно «выцветая», [исламский мир], так или иначе, достиг того состояния, каким оно стало 3-4 века назад. Был утрачен «ихсан», а люди этого [даже] не заметили. [«Ихсан» — это] служение Аллаху с осознанием того, что Он видит [Своих рабов][1]. «Он всегда видит меня! Как же мне следует себя вести? Раз уж Он видит меня, то не будет ли то или иное действие проявлением неуважения к Нему? Не будет ли хохот проявлением неуважения к Нему? Не будет ли высыхание слёз проявлением неуважения к Нему?». Первое, что мы, к сожалению, потеряли – это постоянное осознание Божественного присутствия (ихсан) и идея искренности (ихлас). Глубоко чувствовать Его в своей душе, впитать в себя это чувство и сделать его глубинным свойством своей натуры… Отсутствие этого считать [чем-то сродни] собственному небытию: «Лучше бы меня не стало, чем не стало этих [чувств]! Ибо, возможно, мое небытие в данном отношении – это то, что предполагается почтением по отношению к Аллаху! О Аллах! [Лучше бы мне вообще не жить,] чем быть столь «сухим», подобно полену!». [Кстати, в Св. Коране] лицемеры уподобляются разодетым в йеменские ткани подпоркам, бревнам, дровам (63:4)[2].
Потеряно нами [и] чувство высокой цели, мы не стремимся к ней и не сообразуем с ней свои жизни. Что это [за цель]? Возвестить о Боге во всех уголках земли и возвеличить [Его имя]! Возвестить всему миру о Величайшем из всех творений (с.а.с)! Он (с.а.с) желал этого и указывал на это[, сообщив о том, что его] имя достигнет всех мест на земле, над которыми восходит и заходит солнце[3]. Мы потеряли это чувство. Это одна из наших утрат. Мы живём без [этого] идеала!… Если не будет идеала, или же он забудется, или будет выглядеть позабытым, то люди превратятся в эгоистов, каждый станет поклоняться своему «я», отбросив поклонение Аллаху: «Если есть для меня выгода, то это важно для меня. Важна только моя выгода. Значение имеет лишь то, что я с этого имею. Моим главным идеалом является все то, что позволяет мне жить счастливо в этом мире!». Вот так появляются чёрствые-пречёрствые то ли «воплощения», то ли «идолы» эгоизма в мире людей без идеалов! Считается, что этот процесс продолжается уже 3-4 века. Однако все началось намного раньше. Да…
Чувство глубокой осознанности при поклонении Аллах – вот что мы [также] утратили. [Кроме того,] мы «отправили в реанимацию» идею Последней жизни, или подготовили ее для «заупокойной молитвы», или «похоронили» ее, установив сверху такой «камень», чтобы она не смогла выбраться [из «могилы»]: «А вдруг она оживет? Зачем это нам?». [Еще одна из утрат –] утрата, [выражающаяся в] осознанном предпочтении мирской жизни вместо жизни вечной.
Полагаю, что стоит мне немного призадуматься, и я смогу назвать целую сотню подобных утрат. Однако я хочу завершить свою мысль следующим [тезисом]: мы утратили очень многое, но печальнее всего то, что мы утратили и стремление к тому, чтобы вернуться назад и вновь обрести утраченное. «Как же нам «ожить» и вновь испытать воскресение после «смерти»? Как же нам продемонстрировать возрождение? Как же [сделать так, чтобы] человечество смотрело на нас с завистью[, говоря]: «Как утопично прекрасен мир, построенный этими людьми! Почему же мы не в одном ряду с ними?!»». Мы утратили чувство стремления к такому вот завидному положению, вызывающему у людей подобные мечтания. Потеря же желания [вновь обрести утраченное] означает, что и речи не идет о том, чтобы компенсировать потери. Всё как есть «вверено» заброшенности [и] покинуто, но мы не [пытаемся] вернуться [за тем, что оставили позади]. «Что и где нам надо проконтролировать, чтобы возместить [упущенное]? Обязательство у нас возникло, но мы так [его] и не восполнили. Общечеловеческие ценности, постоянное осознание Божественного присутствия, этика искренности, идея альтруизма, [умение] жить по-человечески, демонстрация такого качественного состояния, которому позавидовали бы [даже] ангелы, функционирование [в качестве] элементов такой системы, которая славилась бы на весь мир – как бы нам вновь достичь всего этого?». Утрата такого чувства непосредственно означает потерю народом самого себя.
Мы «умерли» в своих домах! Решив, что нам, возможно, удастся «воскреснуть» в мечети, мы пошли туда, но имам был «мертв», увещеватель был «мертв», проповедник был «мертв», община была «мертва»! «Покойники» ни о чем не расскажут человеку. Задавшись вопросом: «А может быть школа расскажет нам что-то о Боге посредством увязывания законов мироздания с повелениями Св. Корана?», мы направились туда, но увидели, что она пребывает в плену схоластической мысли. Ни медресе, ни школа не обладают необходимым «богатством» для того, чтобы что-то дать. Нет! Все они обречены на небытие! То, чего нет, ничего не может дать человеку в плане бытия. «Небытие» ничего не может дать человеку в плане «бытия», а ведь мы испытываем в этом сильнейшую потребность!
Наши потери общеизвестны и я, в некотором роде, рассказал лишь о части из них. Причиной большинства из этих потерь стали те, кто возглавлял государство. Если вам нужен пример[, то вспомните вот что]: вверх тормашками мы оказались после того, как [резиденция султана] была перенесена из Топкапы в Долмабахче. Эпоха нашего восхождения [была тогда, когда султаны жили во дворце] Топкапы. Стеная под гнётом внешнего долга, мы построили дворцы, на позолоту которых потратили 16 тон золота. Эти люди были мусульманами. Они совершали намаз и держали пост. Но они испытывали потерю надлежащей формы, они «выцвели» и «завяли», они [постепенно] теряли [свой] «орнамент». Смотрящие на них не вспоминали Посланника Аллаха (с.а.с). Своим видом они не напоминали об Аллахе. Их одолела помпезность, хоть они и были мусульманами!
Да, вот так произошло разложение. Но для того, чтобы найти утраченное, нам, возможно, следует снова, еще раз рассмотреть этот вопрос сквозь страницы истории, сообразно этому проводя свои анализы и синтезы. В контекстуально различных местах [Св. Корана] постоянно используется фраза «вазкуру«, имеющая смысл напоминания о тех или иных вещах. «И напоминай, ибо напоминание приносит пользу верующим» (51:55). И мы, возможно, должны постоянно напоминать друг другу о подобных материях для того, чтобы избавиться от [имеющихся] недостатков. [Но] о недостатках следует рассказывать так, чтобы не ввергать людей в отчаяние, чтобы не вызывать у них чувство обречённости. В то же время посредством этого нужно указывать и на высокий горизонт, чтобы тем самым суметь, по воле и милости Аллаха, восполнить то, что было утеряно.
ПРИМЕЧАНИЯ
[1] В т.н. «хадисе Джибриля» (Муслим, 8) говорится: «[Суть чистосердечия (ихсан) в том,] чтобы ты поклонялся Аллаху так, будто видишь Его, а если ты Его не видишь, тo [помня о том, что] Он, поистине, видит тебя».
[2] В русских переводах указанного аята йеменские ткани не фигурируют (см. напр.: «Когда ты смотришь на них, их тела восхищают тебя. Когда они говорят, ты слушаешь их слова. Они подобны прислоненным бревнам. Всякий крик они считают обращенным против них. Они являются врагами – остерегайся же их. Да погубит их Аллах! До чего же они отвращены от истины!» (пер. Э. Кулиева)). В то же время, турецкий богослов и переводчик смыслов Св. Корана Хасан Басри Чантай, опираясь на отдельные словарные источники и хадисы, перевел использованное в аяте слово «мусаннадах» как «одетые [в полосатые йеменские ткани]» (подр. см.: Çantay H.B. Kur’ân-ı Hakîm ve Meâl-i Kerîm. Istanbul, 1990, S.1046-1047).
[3] Очевидно, отсылка к достоверному хадису, переданному Саубаном (р.а.), в одном из фрагментов которого Посланник Аллаха (с.а.с.) говорит: «Поистине, Аллах разложил предо мной землю (или «Поистине, мой Господь разложил предо мной землю») и я увидел её с востока и запада. И поистине, моя община получит власть над тем, что мне было показано» (Ахмад, 5/278 и 284; Муслим, 2889; Абу Дауд, 4252; ат-Тирмизи, 2202; Ибн Маджах, 3952; Ибн Хиббан, 7238).
- Создано .