Смиренность, покорность, скромность Пророка Мухаммада

Посланник Аллаха был человеком необычайно скромным. Смирение – признак величия великих, а гордость и высокомерие – удел людей низких. Смирение его только возрастало. «Смиренных людей Аллах вознесет, а надменных унизит»[1], – говорил Пророк, подтверждая эти слова всей своей жизнью.

Тот, кто видел широту смирения, понимал, что такое величие. А тех, кто впадал в гордыню, хвастовство, Аллах всегда сбрасывал на землю. Примеры тому – Карун[2], Са’лаба[3], Фараон, Немрод и другие безбожники. А кто показывал смирение, падал ниц во время молитв, Аллах всегда поднимал и возвеличивал. Это и Муса (а.с.), и Иса (а.с.), и Ибрахим (а.с.), и высокочтимый Мухаммад Мустафа (с.а.с.).

Смиренность его была невероятной. Он был рабом и пророком Аллаха. Днем и ночью он служил своему Аллаху и в служении сохранял умеренность, говоря так: «Не сходите с избранного пути, сохраняйте умеренность во всем, постоянно держитесь правильного направления»[4].

Чрезмерность и небрежность в богослужении – это не путь Пророка. Он был человеком направления и умеренности. Разве не Всевышний Аллах требовал пятикратного намаза для верующих мусульман? Это путь, которого придерживались пророки, преданные слуги Ислама, шахиды. Кто хочет быть вместе с ними в том мире, должен идти по той же дороге, по которой шли они.

Дух религии – это легкость. Кто воспринимает ее как тяжесть, в итоге проиграет и религию сделает кучей невыполненных обязательств. А на самом деле религия, которая развивается в правильном направлении, это сама легкость. Об этой ее особенности в другом хадисе – разъяснении говорится так: «Безусловно, религия – это легкость. Кто попытается утяжелить ее, того религия победит»[5].

Пророк Мухаммад (с.а.с.) так жил в вере сам и хотел, чтобы так же жили по вере другие; чтобы человек отдавал религии столько сил, сколько сможет: «Знайте, никто из вас не спасется своими делами». Если человек днем и ночью будет молиться Аллаху, как это делали Асвад бин Язид, Масрук или Тавус, то этого служения может оказаться недостаточно для его спасения.

Сахабы, услышав от Посланника Аллаха приведенный выше хадис, сразу вспомнили нашего Господина. Потому что положение Пророка было особым, он обладал высшей защитой от греха. И поэтому они сразу спросил его: «Ты тоже не сможешь спастись своими деяниями, о, Пророк Аллаха?»

И вот каково смирение, вот поведение раба, предстоящего перед Аллахом, и вот великолепный ответ высшего уровня величия: «Да, я тоже. Если мой Аллах не одарит меня милостью своей и любовью от щедрот Своих...»[6]

Напомнив еще раз о том, каким скромным и порядочным человеком был Пророк, я хочу перейти к его добросовестности в богослужении.

В одном из своих хадисов он говорит: «Мое заступничество для тех из моей общины, кто совершает большие грехи»[7].

Аллах так оценил его заступничество на том свете. Разве не в этом вся наша надежда? Мы совершили бесконечное количество грехов, и опять они висят на наших шеях, и мы признаем, что мы Его рабы, которые не принимают освобождения, хотим, чтобы и нас включили в круг своего заступничества.

Мы – грешники, но не поклонялись никому, кроме Бога. Если и были рабами, то были рабами у Его дверей и выражаем наши чувства словами Мавланы Джалалуддина Руми:

Рабом стал, рабом стал, рабом стал!

Я на служении Тебе вдвое согнулся.

Рабы, освободившись, радуются;

А я, став Твоим рабом, радуюсь.

И верим, что наши просьбы и мольбы будут услышаны Аллахом и исполнит Он их. Наша мольба о заступничестве, когда наступит время, тоже будет милостиво принята Пророком Аллаха. С этой надеждой мы еще раз стучимся в его дверь и говорим: «Заступничества, о, Пророк Аллаха!»

Пророк наш заступится за тех, кто особенно грешен. А мы, пока мы здесь, оставляем ему адрес и хотим, чтобы для нас он тоже сделал хидаят. Я не думаю, что среди нас есть человек, который не хотел бы этого. Тогда все с этого момента должны прийти к нему и оставить свой адрес.

И тут ни у кого не будет даже тени сомнения, что это обращение он услышит. Разве вы не видите, что когда в намазе мы читаем «Тахийят» и проговариваем слова «Мир тебе, о, Пророк и милость Аллаха и Его благословение» – мы напрямую обращаемся к нему? Если не дано ему услышать, то разве обращались бы к нему? Так значит, слышит он, и Всевышний ждет от нас, чтобы мы в намазе напрямую приветствовали его!

Несмотря на всю широту круга хидаята Пророка Мухаммада, говорится в другом хадисе: «Смотрите, ведь мы тоже хотим оказаться в этом кругу; он, начиная от самых дальних и кончая самыми близкими, обращается к своему народу так: «О, сыновья Каб бин Мурры! Постарайтесь сами выкупить себя у Аллаха, потому что я ничего не смогу сделать за вас в том мире!

О, сыновья Абдулманафа! Постарайтесь выкупить себя у Аллаха, потому что я ничего не смогу сделать за вас в том мире!

О, сыновья Абдулмутталиба! Постарайтесь выкупить свое естество у Аллаха, потому что я ничего не смогу сделать за вас в том мире!»»[8]

В те времена, когда разные племена и народы гордились воинами и поэтами, эти слова Пророка Аллаха были очень важны с точки зрения покорности и смирения. Он не был ни поэтом, ни героем. Он – Господин Мира и последний пророк. Несмотря на это, высокочтимый Мухаммад, говоря своему народу, что перед Аллахом ничего не сможет сделать, напоминал им, чтобы при словах «Пророк вышел из нас» они не считали себя выше других. Уже в самом начале своего пути он постарался, чтобы у них даже мысли такой не возникло, напоминая им об их обязанностях. Обосновывая это, он, начиная с самых дальних племен и родов, перешел к наиболее близким себе людям: «О, тетя Пророка, Сафия! Ты тоже постарайся выкупить свое «я» у Аллаха, потому что я ничего не смогу сделать за тебя на том свете!»[9] – говорил Пророк.

Сафия была сестрой высокочтимого Хамзы (р.а.). Когда в Ухуде Хамза стал шахидом, погибнув за веру, она захотела увидеть своего брата. Пророк Аллаха, думая, что она не выдержит, не позволял ей к нему подойти. Однако эта храбрая женщина, чтобы увидеть дух, достигший Аллаха, и излить свою ненависть к врагам, пошла туда и долго смотрела на разрубленное на части тело Да, она была сильной и решительной женщиной. Только мужчина мог быть таким крепким. Сафия была матерью того Зубайры, которого Пророк Аллаха назвал «Апостолом», и приходилась бабушкой Абдуллаху бин Зубайре, шахиду, которого повесили тогда, когда он защищал Каабу от злобного Хаджаджа[10]. Кроме того, Сафия была родной тетей Пророка Аллаха. Но все-таки Пророк Аллаха и ей сказал то же, что и другим.

Да, Посланник Аллаха был человеком ответственным, обладающим чувством меры и справедливости; в отличие от некоторых людей, которые не отвечали за свои слова, он не говорил, что в загробном мире сможет всем протянуть руку помощи. Среди тех, кому он не мог обещать поддержки на том свете, была даже его дочь, его милая Фатима (р.а.), единственное дитя периода его пророчества. И вот теперь ей, высокочтимой Фатиме, он говорил те же слова: «О, дочь Мухаммада (с.а.с.), Фатима! Ты тоже выкупай себя у Аллаха, потому что в том мире я для тебя ничего не смогу сделать»[11].

Та Фатима, которая, не согрешив ни взглядом, ни помыслами своими, стала женой высокочтимого Али (р.а.). Ей не было и двадцати пяти лет, когда она умерла. Все благочестивые праведники, пришедшие впоследствии, появились благодаря ей, выросшей в доме Пророка, когда ливень вахия нисходил на этот дом Она, о ком Пророк Аллаха говорил: «Фатима – часть меня»... И еще, что она – госпожа всех женщин рая[12].

Но и ей, Фатиме (р.а), Пророк Аллаха тоже сказал: «Выкупи себя у Аллаха! Постарайся выкупить из залога свое собственное естество!»

Возможно ли, чтобы благочестивый и богобоязненный человек, проживший всю свою жизнь строго по религиозным канонам, совершил грех? Возможно ли, чтобы человек, никогда не допустивший неуважения к Аллаху, совершил грех? Возможно ли, чтобы человек, который больше всего на свете боялся прогневить Всевышнего, осознавая Его превосходство надо всем в мире, и лучше всех знавшего, что такое мир, совершил грех? Возможно ли, чтобы такой человек был грешен?! Нет и еще раз – нет!