Эволюция представлений о ценностях и аксиологические взгляды Ф. Гюлена
Начало ХХI века было ознаменовано движением в сторону кардинальной смены традиционной и усвоенной человечеством новой картины мира. В какой-то степени это ответ на многочисленные кризисы, с которыми столкнулось человечество во второй половине ХХ - начале ХХI века. Выясняется, что фактически нет такой области человеческой деятельности, которая бы функционировала вне влияния культуры. Именно культурологический подход акцентирует внимание на роли ценностей и архетипов сознания, трансформация которых во многом определяет тот или иной тип цивилизационного развития человечества. Эти ценности проявляются во всех сферах культуры (науке, философии, религии, морали, искусстве, политическом и правовом сознании и др.). Несмотря на относительную автономию этих сфер, они когерентны между собой. Поэтому изменение базовых ценностей в одной сфере неизбежно отрезонирует в других. «Поиск новых стратегий цивилиза- ционного развития, - пишет академик В. С. Степин, - предполагает выяснение того, как происходит изменение базовых ценностей культуры, как влияют на этот процесс встреча и взаимодействие различных культур в современную эпоху глобализации» [1, с. 17]. Культуры основных цивилизаций, долгое время копившие в себе трансформационный потенциал, вдруг, как по мановению волшебной палочки, пришли в движение. Очень точно заметил современный турецкий гуманист Ф. Гюлен: «Культура - это один из важнейших источников, к которому постоянно обращается нация, следуя собственному пути развития. Гармония в жизни нации и верное направление, которое она себе избрала, всегда были прочно связаны с прозрачными источниками ее культуры» [2, с. 17]. Мир заговорил другим языком, народы, некогда терпевшие тиранию и несправедливость, захотели быть услышанными и понятыми. Они в полный голос заговорили о необходимости диалога цивилизаций, более справедливого и гуманного будущего.
Вулкан, молчавший столетия, проснулся в ответ на глобальные вызовы времени. Нестабильность нового века, вечное стремление человечества к свободе и демократии были столь велики, а повседневность столь печальна и невыносима, что диалог цивилизаций стал неизбежен. «Мы живем в поздний час истории, когда человечество стоит перед дилеммой: либо оно откроет дверь в качественно иное будущее - либо будущего у него не будет вовсе», - писал русский мыслитель А. С. Панарин [3, с. 6]. Ф. Гюлен как представитель исламской культуры отмечает: «Человек подошел к развилке двух дорог: одна - ведет к отчаянию, другая - к спасению. Дай нам Бог мудрости сделать правильный выбор!» [2, с. 46].
Однако несмотря на то что глобальность современной культуры стала заметной чертой современной цивилизации, мир продолжает оставаться конгломератом национальных культур. Национальная идентификация, воплощающаяся в культуре, языке и идеологии, очень сильна, особенно если ее рассматривать через призму исторической памяти. «Культурой называется комплекс оснополагающих ценностей, возникших на базе языковых, нравственных, эстетических и др. Формируясь на протяжении многих поколений, они стали в будущем прообразом жизни этого общества и тем фундаментом, каждая деталь которого представляет собой особую ценность. Игнорировать эти основы - означает проявлять слепоту, а покушаться на них и стараться отдалить от них само общество - переломить ему хребет и ввергнуть в пучину анархии», - замечает Ф. Гюлен [2, с. 46]. В системе нравственных ценностей главенствующую позицию, по мнению турецкого мыслителя, занимает понятие «толерантность», в которое вкладываются такие смыслы, как уважение, милосердие, великодушие и терпимость [4, с. 68].
В каждую историческую эпоху существует и функционирует вполне определенная система ценностей, обусловленная спецификой социально-экономических, политических и социокультурных условий своего времени. Основанием такой системы является вполне определенный ценностный стандарт, состоящий из базовых ценностей, характерных для данной эпохи, в соответствии с которым создавались и изменялись важнейшие социальные институты. Как только такие институты возникали, они получали собственную движущую силу и активно влияли на все происходящее в обществе. Представляется вполне приемлемой идея зависимости культуры в целом от пути развития страны и тот факт, что для каждой нации характерны свои ценности и институты, берущие начало в различных исторических условиях и социально-экономических ситуациях. Хотя сегодня в мировой повестке дня по-прежнему остро стоит вопрос: будет ли преобладать культурная унификация или все же победит культурное разнообразие?
Изучение данной проблематики с точки зрения аксиологического подхода привлекает пристальное внимание многих ученых, поскольку именно ценности детерминируют понимание и интерпретацию человеком как самого себя и своих поступков, так и окружающего мира. Анализ понятия «ценность» всегда являлся объектом интереса многих мыслителей, начиная с Сократа, сформулировавшего вопрос: «Что есть благо?». Платон в своей философской системе отождествлял благо бытию, добру и красоте. Именно идея блага, по его мнению, обусловливает познаваемость и существование предметов, являясь вместе с тем условием ценности - того, к чему стремится человек [5, с. 6]. Согласно иерархии благ Платона, высшие, идеальные блага находятся на вершине иерархии и являются главной целью, а низшие (материальные) - ступенью и средством достижения вершины.
Разделение сферы сущего (реальность) от сферы должного (ценность), произведенное немецким ученым И. Кантом, сыграло важную роль в возникновении и развитии учения о ценностях. И. Кант писал, что «все предметы склонности имеют лишь обусловленную ценность, т. к. если бы не было склонностей и основанных на них потребностей, то и предмет их не имел бы никакой ценности» [6, с. 269].
Французский социолог и философ Э. Дюркгейм, рассматривая ценностные и «реальные» суждения, считал, что ценностям присущи объективные и субъективные компоненты, органически слитые воедино. С одной стороны, всякая ценность предполагает оценку, осуществляемую субъектом в тесной связи с определенным состоянием чувств, а с другой - ценностям присуща та же объективность, что и вещам [7, с. 287]. Социальные нормы, ценности по отношению к отдельным людям существуют объективно, т. к. каждый человек взаимодействует с уже сложившимися определенными политическими, правовыми, моральными и другими социальными нормами и ценностями, которые он должен усвоить и реализовать на практике. По мнению Э. Дюркгейма, человек является социальным субъектом, развитие и деятельность которого проходят под определенным воздействием на него социальных норм и ценностей. Особый интерес представляют идеи Э. Дюркгейма о творческих или новаторских периодах, когда под влиянием разнообразных обстоятельств люди приходят к более тесному сближению, когда собрания становятся более частыми, отношения - более длительными, обмен идеями - более активным. Именно в эти моменты, когда идеальное стремится слиться в одно целое с реальным, создавались великие идеалы, на которых базируются цивилизации [7, с. 298-299].
Г. Риккерт как представитель Баденской школы неокантианства полагал, что «о ценностях нельзя говорить, что они существуют или не существуют, но только что они значат или не имеют значимости» [8, с. 70]. Г. Риккерт рассматривал понятия «природы» и «культуры», разделяя их. Природу он определял как совокупность того, что возникло само по себе, а культуру - как то, что создано человеком в соответствии с его целями и ценностями. Во всех явлениях культуры всегда можно найти воплощение какой-нибудь признанной человеком ценности, ради которой эти явления или созданы, или, если они уже существовали раньше, взлелеяны человеком; и наоборот, все, что возникло и выросло само по себе, может быть рассмотрено вне всякого отношения к ценностям, а если оно и на самом деле есть не что иное, как природа, то и должно быть рассмотрено таким образом. В объектах культуры, следовательно, заложены ценности - блага или ценные части действительности (в отличие от самих ценностей как таковых, не представляющих собой действительности) [8, с. 70]. Кроме того, если от объекта культуры отнять ценностный элемент, то он станет частью природы.
Немецкий ученый, основатель понимающей социологии М. Вебер воспринял у неокантианцев представление о ценности как норме, способом бытия которой является значимость для субъекта. Поведение становится действием тогда, когда наделено смыслом, а если наделение действия смыслом соотнесено с поведением других людей, то такое действие называется социальным. В концепции социального действия ценностная мотивация поступков рассматривается М. Вебером в качестве одного из четырех основных мотивов социального действия. Социальное действие является «ценностно-рациональным, если оно основано на вере в безусловную - эстетическую, религиозную или любую другую - самодавлеющую ценность определенного поведения как такового, независимо от того, к чему оно приведет» [9, с. 628]. Он утверждал, что ценностно-рационально действует тот, кто, невзирая на возможные последствия, следует своим убеждениям о долге, достоинстве, красоте, религиозных предначертаниях, благочестии или важности предмета любого рода. Такое действие всегда подчинено заповедям или требованиям, в повиновении которым видит свой долг данный индивид [9, с. 629].
Т. Парсонс в своем учении о системах современных обществ подчеркивал, что одной из четырех функциональных потребностей любого общества, наряду с функциями адаптации, интеграции и достижения целей, является воспроизводство образца. Эта функция определяется, «во-первых, как поддержание основного образца институционализированных в обществе ценностей, и, во-вторых, как оформление и поддержание надлежащих мотивационных обязательств индивидов перед обществом» [10, с. 132]. Сущность данной функции заключается в том, что социализация индивида происходит как процесс, посредством которого ценности общества становятся внутренними ценностями личности. При этом ценности Т. Парсонс рассматривал в качестве главного связующего элемента социальной и культурных систем, как высшего принципа, на основе которого достигается консенсус, как в малых группах, так и в обществе в целом. Он считал, что «элемент общепринятой символической системы в качестве некоторого критерия или стандарта для выбора из имеющихся альтернатив ориентации может быть назван ценностью» [11, с. 455]. Следовательно, в социологической теории социальных систем и социального действия понятие ценности взаимосвязано с понятием ценностной ориентации. В этом смысле понятие ценностной ориентации является логическим средством для формулировки одного из центральных аспектов выражения культурной традиции в системе действия [11, с. 456]. Помимо социального значения, ценностные стандарты могут быть определены с точки зрения их функциональных связей с действием индивида, тогда ценностная ориентация делится на три вида: когнитивные, оценочные и моральные стандарты ценностной ориентации. Из общего характера систем действия следует, что моральные стандарты несут большое социальное содержание, которое не сводится целиком к социальному, хотя без социального аспекта невозможно представить себе конкретную систему действия, интегрированную во всех отношениях. В частности, с точки зрения любого действующего лица определение типов взаимных прав и обязанностей, а также стандартов, определяющих его взаимодействие с другими, является решающим аспектом общей ориентации этого действующего лица в ситуации. Благодаря этому специфическому отношению к социальной системе моральные стандарты становятся таким аспектом ценностной ориентации, который с точки зрения социологии приобретает величайшую важность [11, с. 457].
М. Шелер рассматривал ценности как объективные качественные феномены, предписывающие человеку нормы долженствования и оценок, при этом ценность всегда дана в эмоциональном созерцании, ее невозможно вывести путем абстрагирования из общих свойств предметов и явлений и выразить в формах логического мышления. Таким образом, М. Шелер считал, что всякий подлинный человеческий акт изначально двойственен по своей природе: он одновременно духовен и инстинктивен, и может быть направлен либо на духовное содержание, либо на область реального содержания [12, с. 242]. В своих работах М. Шелер писал о том, что все человеческие ценности можно представить в виде двух наслаивающихся друг на друга порядков, один из которых выстраивает ценностную иерархию по критерию моральности, имеющей объективный характер: ценности ощущений; витальные ценности; духовные и религиозные ценности (порядок представлен от более низких к более высоким). Другой порядок, по М. Шелеру, отражает отношение между «высотой» ценности и ее «сущностным» носителем. Он состоит из восьми групп ценностей, иерархия которых представлена следующим образом (по нисходящей): личностные и предметные ценности; собственные и чужие ценности, обладающие одинаковым статусом; ценности актов, функций, реакций; ценности убеждения, действия, успеха; ценности интеграции и ценности состояния; ценности оснований, форм, отношений; индивидуальные и коллективные ценности; самостоятельные и производные ценности [13, с. 125-126].
Основные теоретические концепции П. А. Сорокина были направлены на объяснение изменений в мире, среди которых центральное место занимает теория социокультурной динамики. Анализируя общественную реальность в историческом срезе, П. А. Сорокин характеризовал ее как иерархию различных социальных и культурных систем, начиная с мелких и кончая самыми крупными и объемными - суперсистемами. Последние существуют на протяжении столетий, охватывают все виды социальных взаимодействий, все формы материальной и духовной жизни людей, включая науку, искусство, религию, язык и т. д. В каждую историческую эпоху, согласно трактовке П. А. Сорокина, доминирует и господствует одна из культурных суперсистем, в структуре которой можно обнаружить как остатки ее «предшественницы», так и ростки ее «наследницы». В процессе анализа суперсистем П. А. Сорокин особое внимание уделяет характеристике культурных суперсистем, где главную роль играют ценности. Их классификация представлена четырьмя группами. Первая включает ценности, возникающие в результате познавательной деятельности (основная среди них - истина). Вторая охватывает ценности эстетического удовлетворения (центральная - красота). Третья касается ценностей социальной адаптации и морали (доминанта - добро). Четвертая группа предполагает наличие ценностей, объединяющих все в единое целое (польза) [14, с. 386-387]. Категория «культурная суперсистема», таким образом, является исходной для типологизации культурного развития. Каждая суперсистема ценностей - это специальный вид исторической целостности, интегрированной в некий духовный идеологический стиль. Стиль структурно определяется ответом на 4 вопроса: каковы превалирующие представления о природе бытия, каковы основные потребности человека, степень их реализации и методы их удовлетворения [15, с. 46]. В зависимости от способа получения ответов на эти вопросы вычленяются два основных стиля, два типа культуры: идеациональная и чувственная. Существуют и смешанные типы культур, среди них П. А. Сорокин особенно выделял идеалистический тип. По мнению ученого, сейчас западное общество и культура находятся в состоянии распада чувственной суперсистемы. «Борьба между силами когда-то бывшего творческим, но теперь уже почти истощившегося чувственного порядка и только еще зарождающимися творческими силами нового - идеационального или идеалистического порядка - непрерывно происходит во всех сферах общественной и культурной жизни. Окончательный исход этой борьбы во многом будет зависеть от того, сумеет ли человечество предотвратить новую мировую войну. Если силы умирающего чувственного порядка развяжут эту войну, то вся еще остающаяся у них энергия пойдет на то, чтобы положить конец или хотя бы сильно затормозить творческий прогресс человечества. Если эту апокалиптическую катастрофу удастся избежать, зародившиеся творческие силы приведут человечество в новую, величественную эру его истории. Какая из этих альтернатив осуществится - зависит от каждого из нас» [15, с. 813].
Сравнением культур посредством определения их ключевых ценностей занимался К. Клукхон. Он утверждал, что люди, объединенные биологическими признаками и особенностями, которые образуют основу развития культуры, обычно считают, что их собственные культурные традиции и поступки являются естественными, в отличие от культурных традиций и поступков других людей. К. Клукхон определял ценность как влияющее на выбор из имеющихся вариантов представление о предпочтительных способах, целях и задачах действия, отличающее индивида или характеризующее группу людей [16, с. 395]. Данное определение раскрывает природу ценностей, актуализируя внимание одновременно на их рациональном (когнитивном), эмоциональном (аффективном) и волютативном (связанном с «выбором») характере. При этом К. Клукхоном особо подчеркивал функциональную роль ценностей, считая, что без них жизнь общества была бы невозможна; функционирование социальной системы не могло бы сохранять направленность на достижение групповых целей; индивиды не могли бы получить от других то, что им нужно в плане личных и эмоциональных отношений; они бы также не чувствовали в себе необходимую меру порядка и общности целей [16, с. 398].
Рассмотрев концепции исследования ценностей, можно выделить три основных подхода к интерпретации данного понятия. Согласно первому подходу ценности понимаются как субъективная значимость объекта для человека, социальной группы, общества в целом. Второй подход настаивает на независимом существовании ценностей, которые являются благами сами по себе. Третий подход основан на понимании ценностей как идеальных объектов, выступающих основой для формирования первостепенных целей в разнообразных сферах человеческой деятельности. Анализ существующих подходов к изучению ценностей позволяет концептуализировать понятие базовых ценностей и рассматривать их в качестве первостепенных приоритетов индивида, выступающих в качестве важнейших целей жизни и основных средств их достижения, являющихся глубинными мотивами и регуляторами социального поведения и обусловливающих характер взаимоотношений индивида и окружающей его реальности.
Среди современных мыслителей интересны результаты исследований академика В. С. Степина [1]. Особенно его представление о надбиологических программах человеческой деятельности, когда наряду с биологическим (генетическим) кодом, который закрепляет и передает от поколения к поколению биологические программы, он выделяет и социальный код, посредством которого через культуру передается социальный опыт.
Идеи мусульманского мыслителя Ф. Гюлена вдохновляют уже не одно поколение турков на создание нового мира [4]. Но говорить сегодня о большом успехе еще преждевременно. Тем более, как гласит русская мудрость, трудно быть пророком в собственном отечестве. Однако, дорогу осилит идущий.
Ф. Гюлена иногда сравнивают с самыми выдающимися мыслителями прошлого, среди которых, например Б. Джилл Кэрролл, автор монографии «Диалог цивилизаций: исламское учение и гуманистический взгляд Гюлена», называет Конфуция, Платона, Канта, Милля и Сартра [17]. Такое соседство конечно лестно для любого ныне живущего. Но их роднит не только гуманистическая природа видения будущего, но, как мне кажется, прежде всего - острота и глубина постановки актуальнейших проблем современности, где есть все: трагизм человеческого бытия, счастье обретения свободы, жизнь и смерть, война и мир, кризисы и катастрофы, осмысление условий современного выживания всего живого на земле. Великие мыслители дают мудрые советы, которые вызывают бурю эмоций, но проблемы от этого не решаются, а лишь переходят из поколения в поколение, становясь вечными, загадкой для потомков. И поэтому мнение каждого, как золотая россыпь идей и находок, становится новым аргументом в пользу непрекращающегося диалога поколений.
Ф. Гюлен, конечно, мыслитель своего времени, дитя своей цивилизации и культуры. Поэтому он в чем-то уникален и самобытен. Его идеи - сами по себе вызов существующим в стране и мире порядкам, но это мирный вызов, с благородными целями. «Сколько есть дорог, которые нежатся в щедрых лучах солнца, излучают изумруд зелени и утопают среди цветов, но при этом ведут в пустыни, откуда нет возврата. И сколько есть крутых горных тропинок над пропастями, усыпанных колючками, которые напрямую ведут к раю», - отмечает Ф. Гюлен [2]. Тем не менее, турецкий мыслитель обращает внимание на то, что «неправедные пути не могут привести к праведной цели» [2, с. 218]. Он проповедует ценности хорошей жизни и учит молодежь мудрости, как добиться своей цели в современной жизни для себя и будущих поколений.
Мне кажется, наша главная задача заключается не в том, чтобы слепо принять на веру и воспеть основные идеи Ф. Гюлена, важнее понять их хотя бы для себя, чтобы далее полноценно вести предстоящий диалог. Перед нами стоит непростая дилемма, сможем ли мы преодолеть в себе веками накопившиеся стереотипы и если не изжить, то хотя бы приглушить в себе зависть, ненависть и неприятие другого, поделиться последним, а может быть - отдать последнее. Это основные условия для честного и открытого диалога, чтобы не превращать его в некий торг, цена которого - наша жизнь и наше будущее. Вот почему, о чем бы мы ни говорили, приходим к главному пониманию вызова современного мира. Этот вызов дается нам с рождения, определяется семьей, традициями, обычаями, культурой народа, к которому мы принадлежим. Он в нас с вами, то есть в Человеке. Насколько нравственен его духовный мир - настолько устойчива жизнь на земле. Именно Человек предстает перед историей «мерой добра и зла» и являет собой созидательное и разрушительное начало одновременно. И поэтому необходимо, прежде всего, победить зло в себе, только тогда и возможен полноценный диалог цивилизаций и культур с добрым исходом, которого всем нам так не хватает.
Литература
1. Степин, В. С. Цивилизация и культура / В. С. Степин. - СПб.: СПбГУП, 2011. - 408 с.
2. Гюлен, Ф. Критерии, или Огни в пути / Ф. Гюлен. - М.: Новый Свет, 2006. - 231 с.
3. Панарин, А. С. Глобальное политическое прогнозирование / А. С. Панарин. - М.: Алгоритм, 2000.
4. Гюлен, Ф. Диалог и толерантность / Ф. Гюлен. - Минск: Четыре четверти, 2011. - 360 с.
5. Плотников, В.И. Аксиология / В. И. Плотников // Социальная философия: словарь. - М., 2003.
6. Кант, И. Сочинения: В 6 т. / И. Кант. - М.: Мысль, 1965. - Т. 4. - Ч. 1.
7. Дюркгейм, Э. Социология. Ее предмет, метод, предназначение / Э. Дюркгейм. - М.: Канон, 1995. 8. Риккерт, Г. Науки о природе и науки о культуре / Г. Риккерт // Культурология. ХХ век: Антология. - М., 1995.
9. Вебер, М. Избранные произведения / М. Вебер. - М.: Прогресс, 1990.
10. Парсонс, Т. Система современных обществ / Т. Парсонс. - М.: Аспект Пресс, 1997.
11. Парсонс, Т. Система координат действия и общая теория систем действия: культура, личность и место социальных систем / Т. Парсонс // Американская социологическая мысль: Тексты. - М., 1994.
12. Громов, И. А. Западная социология / И. А. Громов. - СПб.: ДНК, 2003.
13. Сокурянская, Л. Г. Студенчество на пути к другому обществу: ценностный дискурс перехода / Л. Г. Сокурянская. - Харьков: ХНУ им. В.Н. Каразина, 2006.
14. Зборовский, Г. Е. История социологии / Г. Е. Зборовский. - М.: Гардарики, 2004.
15. Сорокин, П. Социальная и культурная динамика: Исследование изменений в больших системах искусства, истины, этики, права и общественных отношений / П. Сорокин. - СПб.: РХГИ, 2000.
16. Kluckhohn, C. Values and value orientations in the theory of action / C. Kluckhohn// Toward a general theory of action. - Cambridge, 1951.
17. Кэрролл, Б. Дж. Диалог цивилизаций: исламское учение и гуманистический взгляд Гюлена / Б. Дж. Кэрролл.. - М., 2009. - 160 с.
Белорусский государственный экономический университет, Минск
- Создано .